foma противопоставляет - например, в http://www.livejournal.com/talkpost.bml?replyto=12013181 - цивильный Квебек и нынешних прибалтов - злым чеченам-албанцам, африканцам и прибалтам-партизанам. Противопоставление поверхностное.Насчет Квебека - там тоже не все было идиллически. Вот, навскидку -
1963
With the growing desire among Quebeckers to leave Canada becoming apparent in the rise of various groups such as Rassemblement pour l'Independance Nationale, the movement takes a radical turn.
In March, members of the underground Front de Liberation du Quebec plant explosives in mailboxes and at three federal armories in Montreal, beginning a campaign of terror that yields more than 200 bombings by the end of the decade.
http://web.ionsys.com/~fournier/inter.canada/chron.htm
Что в Басконии "то же самое" - не понял. Террор продолжается и конца ему не видно. Просто в баскской среде стремление к полной независимости не доминирует (навсегда ли так, надолго, ненадолго - не знает никто), или доминирует в меньшей степени, чем в среде франкофонов Квебека. Ведь очевидно, что когда говорят, что, мол, "руританцы стремятся к независимости" - то речь идет вовсе не о поголовном единстве, а о каком-то осязаемом большинстве.
Но сравнение прибалтов старых и нынешних очень поучительно. Оно подтверждает, что основная разница в поведении сепаратистов связана не с их внутренней природой, а с природой того государства, от которого они хотят отделиться.
Если бы в 48-м году латышам, эстонцам и литовцам предоставили бы такую же свободу прессы, собраний, выборов и т.д., какую они получили, начиная с 88-го года, то никаких "лесных братьев" не возникло бы. Все прошло бы еще глаже, чем в 88-92 годах - хотя бы в силу того, что мощное русское меньшинство тогда отсутствовало.
С другой стороны, в 40-41 годах - то есть после первой оккупации - партизанского движения не было. Во-первых, безнадежность и бессмысленность вооруженной борьбы в тот момент была очевидна. Во-вторых, не вполне ясно было, как будет выглядеть оккупация - например, национальные армии пытались интегрировать в РККА, коллективизацию не проводили и т.д.
Важнейшим фактором возникновения партизанской борьбы была, собственно, сама прошедшая война. Появились оружие, привычка к войне, общее ожесточение, груз коллаборационизма с немцами, оказавшегося в СССР преступлением.
Вообще же, перед нами типичный пример рационализации эмоций, о котором я недавно писал. Допустим,
foma не любит чеченцев или албанцев. И прекрасно, и пожалуйста. Но он из этого делает вывод, что они "недостойны" такой внутренней жизни, какой сами для себя желают. Если провести аналогию с людьми, все станет еще ярче. Я могу не любить NN, могу его ненавидеть, но я понимаю, что он - в своем доме - имеет такое же право на существование, как и я в своем. Я могу не пускать его к себе, могу не ходить к нему в гости, но не буду, на основании одной только моей к нему неприязни, сжигать его дом или, того больше, объявлять его своей собственностью и обрекать как его, так и себя, на несчастье совместного проживания.