Или чем их всех так настращали, что нельзя больше удержать вопль, крик, плач, завыванье патриотизма, усердие без границ, преданность без смысла? Адресы, панихиды, молебны на чистом воздухе и в воздухе, продымленном ладаном, адресы от грамотных и безграмотных, от старообрядцев и новообрядцев, от кур-, эст- и лиф-ляндских русских, от временнообязанных крестьян и бессрочноразоренных помещиков, от старшин Рогожского кладбища и от школярей кладбища науки, называемого Московским университетом.
<...>
Ниже ученых и журналистов никто не падает в раболепии перед властью. Это заметил пятьдесят лет тому назад император Александр Шатобриану. И как ни больно было видеть Московский университет пресмыкающийся с своим тяжело-рабским адресом у подножия трона, но это больше по старой памяти. Он вполне заслужил сделать этот почин и дать этот пример союза мертвой науки с мертвящей полицией.
ну и так далее