Boris Lvin (bbb) wrote,
Boris Lvin
bbb

Categories:

Польша: от коммунизма дальше, дальше, дальше! - "Час пик", 10 декабря 1990

Вчера в Польше завершились выборы президента республики. Когда номер газеты был подписан в печать, мы еще не знали их результатов. Но уже первый этап выборов дает обильную пищу для размышлений. Самый неожиданный итог этого этапа - то, что дуэт очевидных лидеров Валенса-Мазовецкий был превращен избирателями в трио: канадский миллионер Тыминьский обошел нынешнего польского премьера, досрочно выключив его из дальнейшей борьбы за пост президента. Впрочем, так ли уж это было неожиданно?..

В "социалистическом лагере" Восточной Европы уже давно сложилась традиция: полигоном всего нового служит обычно Польша. И в 1956, и в 1968 годах начинала шуметь она, и перестройка на деле-то началась в 1980 году на гданьских верфях. Польша первая сказала "нет" социализму - на выборах в июне 1989 года. Польша первая - и почти что единственная - проводит реальную экономическую реформу.

Сейчас мы можем учиться у Польши тому, что такое настоящие выборы.

Ведь до сих пор все выборы, от Грузии до Хорватии, были, по сути, не выборами, а плебисцитами, где надо было отвечать "да" и "нет" на вопрос, хотите ли вы жить нормально. Распределение голосов между блоками старой власти и оппозиции показывало лишь, насколько общество проснулось. Именно поэтому правящие режимы везде старались выборы форсировать, чтобы успеть поймать страну не вполне еще проснувшейся: в Монголии и Болгарии, Казахстане и Румынии. Вопрос тут только во времени - спящий должен проснуться. Но вот что делать после пробуждения, какую дорогу выбрать… Здесь-то и есть почва для выбора, и строить прогнозы уже не так просто.

Наша "перестроечная интеллигенция" была удивлена поражением Мазовецкого. И кому достались голоса? Выскочке, эмигранту, нуворишу! Скандал! А скандал ли? По-моему, вовсе не скандал, а вполне понятное поведение избирателя. Оно свидетельствует о четком дрейфе политических симпатий.

Во-первых, выделяется сразу блок трех проигравших.

Бартоще - кандидат от "крестьян". Он выступал именно как представитель деревни. Еще до войны и сразу после нее крестьянские партии были влиятельнейшими в Польше, их вожди - Витос, Ратай, Миколайчик - были одновременно и общенациональными вождями. Теперь уже все. Страна перешла на новый уровень развития, она видит аграрные проблемы всего лишь в ряду прочих отраслевых проблем, "аграристская" идеология (основа, между прочим, фашистских идеологий 30-х годов) на нее не действует.

Мочульский - лидер Конфедерации независимой Польши. Ультранационалистический радикал. Старый диссидент. Его крах - подтверждение того, что для поляка вопросы государственности, самоопределения страны уже не актуальны. Поляки уже не видят какого-то внешнего виновника своих трудностей. Антисоветская кампания, вроде бы исключительно активная, выдыхается. А проблемы отношений с Украиной, Белоруссией, Литвой (перспективы здесь вовсе не безоблачные) еще не воспринимаются как серьезные. Польша не испытывает такого дрейфа в сторону национально ориентированных партий, какой мы видим не только в СССР, но и в Словакии, Македонии, Боснии, не говоря уже о Хорватии и Словении.

Третий "пролетевший" - Чимошевич, кандидат от "красных", "бывших". Наша печать его нахваливала, и не случайно. Общее представление о ближайшем будущем компартий, потерявших власть, было у наших идеологов таким: оппозиция попытается что-то сделать, наломает дров, и народ призовет старых, надежных и должным образом обновленных "хозяев". Похоже, такими иллюзиями себя всерьез тешат тт. Гидаспов и Прокофьев. И зря. Польский опыт еще раз подтвердил: недовольство первым посткоммунистическим правительством способно только радикализировать избирателя, толкнуть его в сторону еще более антикоммунистического режима. Песенка компартий, хотя бы и перекрасившихся, уже спета.

Победителей тоже трое, хотя окончательный спор разыгрывался между двумя из них. Но в действительности нация всерьез "разглядела" троих - Валенсу, Мазовецкого и Тыминьского.

Взглянем сперва на пару Мазовецкий-Валенса. Говоря о Мазовецком, журналисты и обозреватели всегда подчеркивают его интеллигентность и видят в этом достоинство для потенциального президента. Увы, они правы в первом и ошибаются во втором. Интеллигентность или, как точнее выражаются поляки, интеллектуализм для руководства страной противопоказан. Интеллигенция всегда, по определению, догматична; она живет в мире идей, образов, она формирует и выражает общественное мнение. Но не дай бог доверить интеллигентам власть! Жизнь интеллигента слишком оторвана от земных будничных реалий, от собственности - лишенный своей собственности, он легко готов распоряжаться чужой. Джон Рид был, к сожалению, прав: большевистское правительство было самым интеллигентным в то время (интеллигентнее, заметим, было только совсем уж беспомощное и анекдотическое Временное правительство) - в этом и беда.

Валенса повторил ошибку Пилсудского, когда отказался летом прошлого года стать президентом, к чему имел все возможности. Пилсудский отказался от президентства в 1926 году, произведя переворот и встав как бы сбоку новой власти. Валенса тоже, видимо, решил не связывать себе руки. И как-то в результате стало упускаться из виду, что именно он, Валенса, и был действительным мотором всех реальных преобразований. Именно он бросал на чашу весов свой авторитет, когда лодка реформ застревала на мели. Так было при организации Круглого стола в 1988 году, при подготовке революционного по содержанию и компромиссного по форме соглашения. На выборах 1989 года победила не вообще "Солидарность", а именно те оппозиционеры, которых формально поддержал Валенса. Именно Валенса "бросил бомбу", выдвинув невероятную по тем временам идею правительства "Солидарности", и именно он назвал - реально назначил! - премьером Мазовецкого. А Мазовецкий тогда считал решения Круглого стола поражением, не участвовал в выборах…

Главное достижение правительства Мазовецкого - знаменитая экономическая реформа. Но насколько здесь велика заслуга самого премьера? Не преуменьшая ее, признаем - "автором" реформы был Бальцерович, а "толкачом", который не допустил, по сути, потопления в вязкой говорильне, - Валенса. Как раз к Бальцеровичу, жесткому либералу, претензий Валенса не предъявлял; он назвал его одним из возможных премьеров при своем избрании. Но вот уже после акта реформы, начиная с весны 1990 года, правительство стало пробуксовывать… У Валенсы феноменальное политическое чутье, и рвет он с правительством как раз тогда, когда реформа теряет динамику, едва не тонет в обсуждениях и поправках закон о приватизации, а наконец принятый - в жизнь едва вползает.

Правительство имеет за собой еще два, как минимум, греха. Первый - кадровый. Слишком затянулся период чистки госаппарата, слишком долго задержались на своих постах старые руководители армии, полиции, экономики… Мазовецкого можно и должно понять - слишком уж опасен путь, неясна реакция восточного соседа. Но уже, наверное, с весны, после решительной стабилизации нового режима, после тотального перетряхивания госаппарата в Чехо-Словакии, после того, как стало ясно, что Горбачев готов продать ГДР, - надо было действовать. Трудно судить, насколько в этой ошибке повинно прошлое самого Мазовецкого. Вырос он как политик не в рядах тотальной оппозиции, а в рядах оппозиции, встроенной в польскую систему социализма. Начинал он в организации вообще весьма двусмысленной - в "Паксе", был оппозиционным депутатом сейма еще в 60-е… Лично кристально честный, благородный, он, похоже, не мог полностью оторваться от корней сорокалетнего прошлого. Отсюда лозунг Валенсы - "проветрить Варшаву".

Вторым крупным проколом правительства был, думаю, внешнеполитический. Польша во многом не использовала возможности активизировать свою внешнюю политику и сделать ее более независимой. Особенно ярко это проявилось в германском вопросе. Правительство позволило втянуть себя в мертворожденную пропагандистскую кампанию о "германской угрозе". Оно испугалось фантома, который само и выдумало - ведь как раз в полицейском государстве ГДР, а не в ФРГ, возрождались традиции пруссачества, милитаризма, шовинизма. Польша потеряла инициативу, была реально отключена от переговоров по германским делам. А могла бы стать горячим сторонником германского единства и получить тем самым более выгодный старт в отношениях с Германией. Стыдно сказать - Польша стала чуть ли не последней сторонницей сохранения умирающего Варшавского Договора, а правительство еще в феврале заявляло о полезности пребывания в стране советских войск. Кажется, отольется Польше и сверхосторожная восточная политика - отказ от многих вполне возможных дружественных жестов в адрес национальных движений Литвы, Белоруссии и Украины. А ведь граничит она с ними, а вовсе не с Россией…

Все это было бы не так плохо, если бы Валенса уже был президентом. Ошибок могло бы и не быть; тандем Валенса-Мазовецкий был бы куда более эффективен. Теперь за прошлогодний приступ гордыни, за отказ быть избранным голосами полуизбранных депутатов надо расплачиваться несвоевременной избирательной кампанией.

Валенса верно отметил тот момент, когда страна потребовала нового ускорения. Он оказался прав в том, что избиратель если и разочаровывается в правительстве, то требует еще большей радикальности. Он, похоже, не учел только того, что символом нового радикализма может стать кто-то другой. И зря не учел. Ведь опыт-то уже есть. В прошлом году, на выборах в сенат, на 100 мест прошло 99 человек, поддержанных Валенсой, и набрали они в среднем 70 % голосов. А единственный, кто побил монополию "Гражданских комитетов" Валенсы, был Генрик Стоклоса - миллионер, бизнесмен, пока, правда, польского еще масштаба. Он вел кампанию щедро, широко, денег не жалел. Лозунг его был: "Я свои проблемы решил, теперь буду решать ваши". И надо сказать, в этом действительно есть много привлекательного. Когда ломаются и становятся лишними, вредными все традиции старого экономического поведения, когда стране надо начать жить по-новому, с нуля, вполне логично обратить внимание на то. что называется self-made man, на человека, который действительно стал жить по-новому. Для этого, правда, нужно, чтобы было где проявить себя. В СССР 99 % всего "нового" бизнеса - это спекуляция на сосуществовании старой и новой экономической систем. В Польше простор для новой реальной экономики был больше, но бизнес международный, конечно, более убедителен. Он - лучшая визитка для "нового человека"…

Феномен Тыминьского должен яснее ясного, окончательно уже показать: наше время - время гонки радикализма. Отставший, задержавшийся, разнежившийся в теплой "государственной" постели политик обречен.
Tags: публикации, час пик
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 0 comments