И среди этих стандартов она, в частности, выделяет формат высокого личного статуса, таким примерно образом:
от человека, имеющего очень высокий личностный статус, ожидается не только отзывчивость, но в полном объеме — бескорыстие и даже жертвенность. Почти в полном объеме требуются от него также властность, непримиримость и... несамостоятельность. Очень парадоксальное сочетание.И далее:
Вот это умение (и готовность) отказываться от себя: полная бескорыстность и строгое (иногда даже педантичное) соблюдение моральных правил - и обеспечивают человеку высокий личностный статус. Они для окружающих — показатель того, что он делает не свое, т. е. не личное дело. Это дело - наше общее, а следовательно, мы обязаны ему содействовать. Поэтому мы все "придерживаем" свои личные дела, "пропуская его вперед. Это культурный архетип. <...>Из этого наблюдения, в частности, следует, что в рамках русского характера "некультурным" - и, значит, неэффективным - является любое "самовыдвижение", открытая претензия на первенство, самопрезентация, самозащита, инициативная демонстрация собственных достоинств с целью получения поддержки аудитории. Культурным же является выдвижение другого, защита другого, подчеркивние достоинств другого. Грамотный политик в России не столько сам выдвигает свою кандидатуру, сколько, так и быть, соглашается с тем, что какая-то "инициативная группа" просит его баллотироваться. Все мы можем понимать, кто на самом деле был инициатором чего, но поступать иначе - значит, вести себя некультурно, невежливо, неприлично. Это очень существенный момент.
Как мы пытались показать в главе о целеполагании, отказ от собственных целей и планов в пользу ценностно-рационального действия не представляется нам трагедией, наоборот, - удобным случаем поработать на пользу всех.
Это знает любая домохозяйка, которая, желая урвать себе в магазине кусочек получше или поменьше постоять в очереди, обязательно сошлется на "ребеночка" или "больного" ("мне в больницу, девушка"), и очередь, поворчав немного (не по поводу ребенка или больного, а по поводу вероятного их отсутствия в данном случае), тем не менее, довольно легко откажется от своего права на равный кусок или равное стояние в очереди и даже не очень почувствует себя ущемленной (а кто и почувствует, тот ни за что не обнаружит, сознавая, что такое поведение было бы "некультурно"). И наоборот, инвалид, всем показывающий свое удостоверение, дающее ему бесспорное право не стоять в очереди, вызывает, как правило, сильную неприязнь, хотя, казалось бы, должно быть как раз обратное: там неизвестно, есть этот больной или нет, а тут - вот он сам, собственной персоной, дело без обмана. Но там женщина просила не для себя, а этот хочет использовать свою льготу для себя лично - это-то и вызывает раздражение. Та, стараясь для другого, приобретает хоть маленькую нашу симпатию, а этот, даже если по другим параметрам и мог ее иметь (возраст, положение), в данном случае, наоборот, теряет.
Соответственно, культурным стандартам соответствовала бы процедура, при которой юзеры имеют право выдвигать во все эти общественные советы и т.д. не себя (или не только себя), а прежде всего других юзеров. То есть продемонстрировать свою личную бескорыстность и одновременно как бы обращаться к этим другим юзерам с просьбой "порадеть за общество".